Извлечения из Теодота

4.5. «Извлечения из Теодота» Климента Александрийского

Извлечения из Теодота (далее Извлечения или Exc.)[1], перевод которых предлагается вниманию читателей, являются одной из “записных книжек”[2], составленных христианским мыслителем. Эти тридцать страниц текста содержат довольно значительное количество цитат из произведений некоего Теодота и других “валентиниан”, а также мысли и комментарии Климента, с ними связанные.

Заголовок, по видимому, принадлежит самому Клименту. Автор сообщает, что перед нами e)pitomai/, составленные e)k tw=n Qeodo/tou kaiÜ th=j a)natolikh=j kaloume/nhj didaskali/aj kataÜ touÜj Ou)alenti/nou xro/nouj. Таким образом, Теодот называется как основной источник, и действительно, Климент достаточно часто ссылается на него[3]. Предположение, вполне естественное, что h( a)natolikh/ didaskali/a также означает заголовок некой книги или собрания текстов, к сожалению, ничем не может быть подкреплено. О восточной и италийской школах, на которые делится валентинианство, говорит Ипполит (Ref. VI 35, 5-6):

…школа их раскололась на восточную и италийскую. Представители италийской школы – Гераклеон и Птолемей принадлежат к ней – считают, что тело Христа было душевной природы, и поэтому во время крещения дух, то есть, Логос его небесной матери Софии, спустился на него в образе голубя. Именно таким образом дух вошел в его душевное тело и он же воскресил его из мертвых…

Представители восточной школы, такие как Аксионик и Ардесиан, утверждают, что тело Спасителя было изначально духовной природы. Святой Дух, то есть София, и сила Всевышнего, то есть искусство Демиурга, снизошли на Марию для того, чтобы оформить тот духовный дар, который она получила…

И действительно, в самом начале трактата (Exc. 1) говорится, что согласно Теодоту,

София облекла Логос в телесную оболочку, духовное семя (toÜ pneumatikoÜn spe/rma). Облаченный в нее пришел в мир Спаситель.[4]

О голубе, символизирующем дух, сказано далее (Exc. 16), и это мнение приписывается “валентинианам”.

Достаточно обширная и содержательно последовательная секция Exc. 42-65 и свидетельства Иринея о валентинианах (Adv. Haer. I 1, 8 sqq.), как это показано Dibelius[5], восходят к одному и тому же источнику.[6] Теодот не упоминается в этом разделе вообще, и теория, там излагаемая, в некоторых деталях существенно отличаются от доктрины самого Теодота и этой “восточной школы”. Теория эманации Exc. 6-7, схожая с той, о которой говорит Ириней, терминологически существенно отлична от соответствующей теории космической симпатии, приписываемой Теодоту в Exc. 29-30. Архонт этого мира называется Топосом, а не Демиургом (32, 2 sqq.). Различия между Теодотом и другими валентинианами не исчерпываются этими примерами, поэтому вывод о том, что Климент использует для своих Извлечений по крайней мере два отличных друг от друга источника, напрашивается сам собой.

Давая оценку валентинианам, сам Климент в некоторых случаях настроен однозначно критически, в некоторых же случаях он воздерживается от определенного суждения или даже выражает симпатию.[7] Наконец, иногда невозможно сказать с уверенностью, принадлежит ли высказывание самому Клименту, или же является пересказом его источника.[8]

Композиция трактата. Весь текст можно условно разделить на четыре раздела, первый из которых (Exc. 1 – 28) посвящен учению о духовном семени и содержит три очень пространных отступления, принадлежащих самому Клименту. Второй раздел (Ecx. 29 – 43,1) можно озаглавить: учение о Плероме. Следующий раздел (43,2 – 65) продолжает предыдущий и повествует об истории за пределами Плеромы. Последний четвертый раздел (66 – 86) касается гностического учения о спасении.

Третий раздел, параллельный Иринею (Adv. Haer. I 8, 5 sqq), гораздо более последователен, нежели остальные. Имя Теодота там не упоминается вообще. В отличии от Иринея и Ипполита Климент не говорит о многочисленных Эонах гностического мифа. Можно предположить, что все эта эонология, действительно достаточно искусственная, не очень привлекает Климента. Возможно также, что она действительно была изобретена Птолемеем и не принималась другими, более ортодоксальными, валентинианами. Эоны и первопринципы, которые описывает Климент, базируются на числовом и астрологическом символизме (например, семь планет или небес, где обитают силы, управляющие этим миром, восьмое небо, обитель Софии, 12 знаков Зодиака как символ двенадцати апостолов и др.) Одметим, что Климент ни разу на протяжении всего текста не упоминает самого Валентина, но только валентинианан.

В предисловии к своему изданию Извлечений F. Sagnard сравнивает содержание всех четырех разделов. Таблица, слишком пространная и поэтому не очень полезная,[9] тем не менее показывает существенное единство всех частей и некоторую целостность перспективы всего трактата. Имя Теодота упоминается всего пять раз. Кроме того, в шести случаях текст содержит явное указание на Теодора (он говорит – fhsi/). Валентиниане (oi( Oa)lentinianoi/, oi( a)poÜ Oa)lenti/nou) упоминаются десять раз. Наконец, на валентиниан вообще (fasi/, le/gousi) Климент ссылается 17 раз. F. Sagnard отмечает также один случай a)gnoou=si (Introd., p. 30).

Те пассажи, которые могут считаться собственно извлечениями из Теодота (я их выделяю жирным шрифтом) сконцентрированы, в основном, в двух первых разделах. Первый раздел содержит четыре пассажа из “Теодота” (1,1, 22,1-6, 25,2 и 26, 1). Все они посвящены достаточно оригинальному учению о духовном семени как теле Христа. В своих пространных отступлениях, которые составляют большую часть текста этого раздела (4,1 – 5,5; 8 – 15; 17,2 – 20; 27), Климент также развивает концепцию разных уровней материальности, из которой следует, что бестелесных сущностей нет. Превыше материи только Бог:

Даже духовные и умные сущности, первородные архангелы и он сам (Логос) не являются в полной мере аморфными, невидимыми, бесформенными или бестелесными. Напротив, каждый из них имеет определенную, свойственную ему, форму, соответствующую степени его духовного превосходства, при этом первородные имеют форму, отличающую их от тех сущностей, которые ниже их. Вообще говоря, все, что возникло, не лишено сущности (ou)k a)nou/sion), хотя и не обязательно имеет форму, подобную чему-либо из того, что присуще этому миру (Exc. 10, 1-2)

Второй раздел начинается с учения о космической симпатии, которое явно приписывается Теодоту (29 – 32). Затем говорится о Топосе и космической миссии Иисуса (32, 3; 33, 3 – 36; 37 –38). Вероятно, пассажи 39, 41,1-2 и 42 также можно приписать самому Теодоту.

Третий раздел не упоминает о Теодоте вообще. Наконец, в четвертом разделе учение Теодота напоминают 67,1 и 79. “Определение” гносиса (78), которое я также выделяю, по видимому, универсально. Астрологические штудии Климента (69 –75) являются предисловием к следующему за ними пассажу о мистицизме крещения, которое разрывает цепь судьбы.

“София, – говорит (Теодот), – облекла Логос в телесную оболочку, духовное семя (toÜ pneumatikoÜn spe/rma). Облаченный в нее пришел в мир Спаситель”. (2) Значит, в страдании, предал он Софию Отцу, для того, чтобы не смогли завладеть ею те, кто в силах сделать это.[11] Так, согласно речениям, передал он все духовное семя, то есть (природу) избранных (pa=n pneumatikoÜn spe/rma, touÜj e)klektou/j) [своему Отцу].

(3) Мы называем избранное семя искрой, зажженной Логосом, зрачком глаза, горчичным зерном и закваской, которая объединяет в вере те роды, которые иначе оказались бы расколотыми. (2,1) Последователи же Валентина полагают, что, в момент творения, в душевное тело избранной души, пребывающей еще в состоянии сна, было помещено Логосом мужское семя, которое есть истечение ангельской природы, для того, чтобы она не была выброшена вовне.[12] Это семя было как закваска, объединяющая то, что было разделено, а именно, душу и тело, то, что было произведено Софией по отдельности. Сон Адама – это забвение души. Сама же душа поддерживается в нерушимом состоянии духовным семенем,[13] вложенным в нее Спасителем. Семя это было ангельским и мужским истечением. Поэтому Спаситель и говорит: “Да спасен будешь ты и твоя душа”.

(3) И когда он пришел, он пробудил душу и зажег искру. Ведь слова Бога – это сила, или, как сказано: “Да будет свет ваш светить людям”[14]. И после воскресения он вдохнул дух в апостолов, сдувая и прогоняя пыль, как пепел, и оживляя искру[15].

(4,1) В своей безграничной скромности Господь явился в этот мир не к виде ангела, а как человек. И когда он предстал перед апостолами на горе во всей своей славе, он преобразился не себя ради, но ради церкви, то есть “избранного рода”, чтобы они узнали о его величии еще до того, как он покинул тело. (2) И он был тем же светом наверху, каким показал себя в теле, ведь видимый здесь свет не ниже того, что наверху, и он не умалился, проявившись внизу, переместившись из одного места в другое, как если бы там убавилось, а здесь прибыло. Господь вездесущ, как с Отцом, так и здесь, поскольку он является силою Отца. (3) Необходимо ведь, чтобы исполнилось изреченное Спасителем: “Стоят среди вас и такие, что не отведают смерти до тех пор, пока не увидят Сына Человеческого во всей славе”[16]. И увидев, упали Петр, Иаков и Иоанн без памяти.

(5,1) Почему же, когда увидели свет, не испугались, а услышав голос, упали на землю? Это потому, что, по сравнению с глазами, уши более недоверчивы, и неожиданные звуки пугают в большей степени. (2) Иоанн Креститель не испугался, услышав звуки, как если бы слышал он духовным ухом, привычным к такого рода звучанию. Обычному же человеку достаточно услышать, чтобы испугаться, (3) поэтому и сказал им Спаситель: “Не рассказывайте никому о том, что видели”. Да и сами они видели этот свет не телесными очами (ведь этот свет не имеет ничего общего с телесным), но сила и воля Спасителя дала их плоти способность видеть. И то, что видела душа, она разделила с плотью, будучи связанной с нею. (4) “Не говорить никому” было сказано потому, что узнав, кто есть Господь, побоялись бы [иудеи] предать его в руки властей, план бы остался незавершенным и смерть миновала бы Господа, ибо бесполезно стремиться к недостижимому. (5) Голос на горе был для избранных, которые уже и так все поняли, но все равно были немало удивлены этим новым знамением, голос же на реке был для тех, кому еще предстояло поверить. По этой причине голос этот не постигли те, кто учился у законников.

Гностический экзегесис Пролога Евангелия от Иоанна

(6,1) Слова “в начале был Логос, и Логос был у Бога, и Бог был Логос”[17] последователи Валентина понимают так: (2) они говорят, что “Начало” – это Единородный, он же Бог, как это становится ясно из последующего стиха: “Единородный Бог (o( qeo/j), сущий во чреве Отчем, он явил”. (3) Тот же Логос, что был в Начале, то есть в Единородном, в Разуме и Истине, означает Христа, Логос и Жизнь. Поэтому его справедливо также называть Богом (qeoÜn le/gei), поскольку он в Боге-Разуме. (4) “То, что произошло в нем” (o(/ ge/gonen e)n au)tw?=), в Логосе, “есть Жизнь”, его супруга (h( su/zugoj). Потому Господь и говорит: “Я есть Жизнь”[18].

Гносис. Замысел Отца. Логос внутренний и произошедший вовне

(7,1) Отец, будучи изначально неведомым, пожелал открыться Эонам. Для этого он проявил себя насколько это возможно через этот свой замысел (e)piqu/mhsij) в Единородном, который является духом знания, сущим в знании[19]. И Единородный, который возник через знание, то есть Замысел Отца, стал знанием (proelqwÜn gnw=sij), то есть Сыном, поскольку “Отец познаваем через Сына”[20]. (2) И дух (toÜ pneu=ma) любви смешался с духом знания, как Отец с Сыном и Замысел с Истиной, а от Истины произошло, посредством Замысла, знание. (3) “Единородный Сын”, пребывающий “во чреве Отчем”, с помощью знания объяснил Замысел Эонам, как если бы он произошел из чрева Отца, и поэтому он называется апостолами не Единородный, а как бы Единородный (w(j monogenh/j) и Слава как бы Единородного (do/can w(j monogenou=j).

Хотя всегда один и тот же, тождественный себе, Иисус называется в смысле творения Перворожденным, а в Эонах (в вечности) Единородным[21]. В действительности он один и тот же, но в каждом месте проявляет себя в согласии с природой этого места так, что снизошедший неотделим от того, кто остался. (4) Ибо “тот, кто восходит, тождественен тому, кто нисходит”[22].

(5) Демиурга они называют Образом Единородного. Поэтому и дела этого образа несовершенны (luta/).[23] Господь, воскресив мертвых как образ духовного воскресения, оживил не их нетленную плоть, но ту, которой надлежит умереть снова.

(8,1) Мы же полагаем, что Логос есть Бог, пребывающий в Боге, или, как сказано, “сущий во чреве Отчем”, неразрывно с ним связанный, неделимый, единый Бог.

(2) “Все возникло через него”, благодаря силе изначально сущего Логоса (tou= e)n tau)to/thti Lo/gou)[24], – и духовное, и умопостигаемое, и чувственное. Спаситель “открыл чрево Отца”, согласно Исайе: “Верну их дела в их чрево”[25], что значит, назад в их разум, который в их душе и из которого изначально происходят замыслы их дел и который является “первоосновой всякого творения”. (3) “Самотождественный” Единородный, в согласии с непрекращающейся силою которого действует Спаситель, есть свет церкви, которая доселе была в темноте и невежестве. (4) “И тьма его не захватит” означает, что неверным, тем, кто не познал его, равно как и смерти он не подвластен.

(9,1) Вера не для всех одна, но каждому – разная. Поэтому Спаситель говорит: “Будет тебе согласно твоей вере”[26]. Поэтому и сказано, что некоторые из тех, кто откликнулся на зов, снова впадут в заблуждение после прихода Антихриста. Но этого не может случится с избранными, ведь сказано: “kaiÜ ei) dunato/n, touÜj e)klektou/j mou”[27]. (2) Когда же он говорит “изыдите из дома моего Отца”, он говорит об этих званных.[28] Он призывает тех, кто издалека вернулся домой и съел все свои запасы, для кого он приготовил откормленного тельца. Как царь, он зовет всех, кто в пути, на свадебный пир.[29] (3) И обращается он ко всем одинаково (“посылает ведь он дождь равно на праведного и неправедного, и солнце светит всем одинаково”[30]), но избирает только способных действительно верить, тех, о ком сказано “Отца моего никто не видел, кроме Сына” и “вы есть свет мира”, а также “Святой Отец, освяти их во имя мое”.[31]

(10,1) Даже духовные и умные сущности, первородные архангелы и он сам не являются в полной мере аморфными, невидимыми, бесформенными или бестелесными. Напротив, каждый из них имеет определенную, свойственную ему, форму, соответствующую степени его духовного превосходства, при этом первородные имеют форму, отличающую их от тех сущностей, которые ниже их. (2) И вообще говоря, все, что возникло, не лишено сущности (ou)k a)nou/sion), хотя и не обязательно имеет форму, подобную чему-либо из того, что присуще этому миру. (3) Здесь одни являются мужчинами, другие – женщинами, и отличны друг от друга. Там же Единородному и ближайшему к Уму присуща только ему свойственная идея и сущность, в высшей степени чистая и возвышенная, благодаря которой он способен непосредственно наслаждаться божественной силой. Перворожденные же, хотя и различаются числом и имеют свойственную каждому форму и определение, тем не менее, благодаря схожести их функций, имеют между собою много общего. (4) Ведь среди Семи нет первых и нет последних, и им нет нужды стремиться к совершенству, поскольку все они от начала совершенны, с самого момента сотворения их Богом через Сына. (5) Именно он называется “непостижимым светом”, “Единородным” и “Перворожденным”, то есть “тем, кого глаз не видел и ухо не слышало, и (мысль о котором) не входила в сердце человека”, и такого не найти больше ни среди перворожденных, ни среди людей. (6) Они же (Семерка) “вечно созерцают лицо Отца”[32]. Лицо Отца – это Сын, поскольку через него познается Отец.

Итак тот, кто видит и видим, не может быть бесформенным и бестелесным. Хотя и видят они не телесными очами, а духовными, которыми одарил их Отец.

(11,1) Когда говорит Господь “не пренебрегайте ни одним из малых сих, поскольку их ангелы вечно созерцают лицо Отца”[33], он дает образец того, какими станут избранные, когда достигнут совершенства. “Блаженны чистые сердцем, ибо они узрят Бога.”[34]

(2) Но как же лицо может быть бесформенным? Апостол видел прекрасные формой и умные небесные тела. Точно так же, что могут означать их имена, если они неописуемы через их образ, форму и тело? “Различна ведь слава на небесах и на земле, для ангелов и архангелов.”[35] (3) Это потому, что небесные тела, как, например, звезды, бесформенны и безвидны по сравнению с земными телами, но по сравнению с Сыном они, напротив, вполне оформлены и чувственно ощущаемы. Точно так же и Сын, если его сравнить с Отцом. (4) Каждая из духовных сущностей обладает присущими только ей силами и сферой влияния, возникшие же одновременно и одинаково совершенные Перворожденные преданы одному и тому же общему делу.

(12,1) Перворожденные видят Сына и друг друга, равно как и все, что под ними. Архангелы, соответственно, созерцают Перворожденных [и все, что ниже]. Сын же, орган зрения Отца, называется поэтому его лицом. (2) Ангелы – это умопостигаемый огонь и дух, чистые сущности, предел же совершенства для очищенного умопостигаемого огня есть умопостигаемый свет, “который стремятся созерцать ангелы”, как говорит Петр.[36] (3) Сын чище этого света, “недостижимый свет” и “сила Бога”. Именно это имеет в виду апостол, говоря: “Мы куплены в обмен на драгоценную, невинную и незапятнанную кровь”[37] и “его одежды светились как свет, а лицо сияло как Солнце”[38], на которое невозможно даже взглянуть.

(13,1) Он есть “небесный хлеб” и “духовная пища”, питающая тело и дающее знание, “свет человеку”[39], то есть, церкви. (2) Те, кто вкусили небесного хлеба, умрут, те же, кто причастны истинному духовному хлебу – бессмертны. (3) Сын есть тот живой хлеб, который Отец дает желающим его вкусить. (4) “Хлеб, который я дам вам”, – сказал он, – “есть плоть моя”[40], которая дана тем, кто вкушает ее через евхаристию. Или же, эта плоть есть его тело, “то есть церковь”, “небесный хлеб” и благословенное собрание.

(5) Несомненно, однако, что избранные, имея в основе своей ту же сущность, движутся к тому же концу (w(j e)k th=j au)th=j ou)si/aj tw=n e)klektw=n kataÜ toÜ u(pokei/menon genome/nwn, kaiÜ w(j tou= au)tou= te/louj teucome/nwn).

(14,1) Демонов называют бестелесными не потому, что они не имеют тела (ведь они имеют форму и способны чувствовать муки). Они бестелесны, поскольку по сравнению с духовными и спасаемыми телами, они только тени. (2) Ангелы же, напротив, телесны, поскольку видимы. Точно так же душа телесна, ведь говорит же апостол: “Посеял тело душевное, выросло тело духовное”[41]. (3) Как же души могли бы страдать и испытывать наказание, не будучи телами: “Бойтесь того, кто способен ввергнуть тело свое и душу в Геенну”[42]. (4) То, что зримо, не очищается огнем, а разрушается им в пыль. Воскресение Лазаря и богача ясно показывают, что душа, имеющая материальные члены, телесна.

(15,1) “Как ныне мы являем образ земной, достигнем мы и образа небесного”, то есть духовного, по мере нашего приближения к совершенству. Об образе он (Павел) говорит так же в смысле духовных тел. “Сейчас видите как в зеркале (e)n ai)ni/gmati), после же – лицом к лицу”[43]. Так мы начинаем понимать: (**) не только лицо, но также идея, форма и тело. Форма узнается как форма, лицо – как лицо, понятия познаются благодаря их форме и сущности.

(16,1) Голубь – тот, которого мы называем Святым Духом, последователи же Василида – Слугой, а последователи Валентина – Духом Замысла Отца, – также был виден телесно, когда он спустился на тело Логоса.

(17,1) Согласно валентинианам, Иисус, Церковь и София являются всеобъемлющим и могучим телесным слиянием.

(2) Подобно тому, как в результате сексуального общения двух людей, из смешения их семени рождается один ребенок, тело, погруженное в землю, сливается с землей, а вода смешивается с вином, так же, но в большей степени, наилучшие и наиболее совершенные тела подвергаются смешению, и духовное сливается с духовным.

(3) Я полагаю, однако, что это скорее соединение, нежели смешение. Не таким ли образом божественная сила, которая проникает в душу, освещает ее на ее пути к совершенству. “Бог есть дух и дышит, где хочет”. (4) Сила эта проникает не в самую сущность души, но именно как сила и мощь (kataÜ du/namin kaiÜ i)sxuÜn), и именно так соединяется Дух с духовным, а духовное с душевным.

(18,1) Спаситель снизошел видимым для ангелов, поэтому они славили его приход. Его видит Авраам и другие праведники, которые находятся одесную его в Раю. “Возрадуются, – как сказано, – узрив мой день”[44], то есть приход его во плоти. (2) По воскресении он принес благую весть праведникам в Раю, переместил и пересадил их “жить в его тени”. Ведь его приход сюда – это только тень славы Спасителя, который с Отцом. Тень эта – свет, а не тьма, поскольку светоносна.

(19,1) “И Логос стал плотью” не только после пришествия в образе человека, но “от начала” Логос изначально сущий, описательно, не по сущности, стал сыном (o( e)n tau)to/thti lo/goj, kataÜ perigrafhÜn kaiÜ ou) kat ) ou)si/an geno/menoj <o(> ui(o/j). (2) И снова плотью он стал, действуя через пророков. Отпрыск же этого сущего Логоса называется Спасителем. Поэтому “вначале был Логос, и Логос был у Бога”. “И все, что возникло, в нем имеет жизнь”. Жизнь и есть Господь. (3) ”Облачись в одежду нового человека, сотворенного Богом”[45] Павел говорит в следующем смысле: верь Логосу, сотворенному Богом, согласно Богу и в Боге. “Созданный согласно Богу”, указывает, возможно, на предел, который человек может достигнуть на пути к совершенству, а также на погибель, которая ждет того, кто отказался от той цели, ради которой он создан. (4) В других местах он говорит еще более ясно и определенно: “… Образ Бога невидимого”, и далее: “Перворожденный ранее всякого творения”[46]. Образом невидимого Бога он называет [сына] сущего Логоса, а “Перворожденным до начала творения” он называет его потому, что, будучи рожденным без страдания, он стал творцом и прародителем всего, что возникло – равно и тварей, и сущностей. В нем Отец все создал. (5) То, что он “принял вид слуги” означает не только его приход во плоти, но и его сущность, которая укоренена в подлежащей ей реальности (thÜn ou)si/an ek) tou= u(pokeime/nou), поскольку сущность – слуга, то есть нечто пассивное и подлежащее активной и действующей причине (ai)ti/a?).

(20) “Я родил тебя до утренней звезды” следует понимать как относящееся к Логосу, перворожденному Бога. О нем же и это высказывание: “До Солнца” и Луны и всего творения “имя твое”.[47]

(21,1) Согласно последователям Валентина слова “Он создал их по образу Бога, мужчиной и женщиной создал их”[48] указывают на тончайшее истечение (thÜn probolh/n) Софии, из которого произошли мужчины в качестве избранных, а женщины в качестве званных, и мужское начало называется ангелическим, женское же – от него отличным семенем.[49] (2) Именно так Адам остался мужчиной, а все женское семя было удалено из него, образовав Еву. И от нее произошли все женщины, а от него – мужчины. (3) Далее, мужчины следуют за Логосом, женщины же, соединившись с ангелами, принимают в себя мужскую природу и восходят в Плерому. Поэтому сказано, что женщина превратится в мужчину, а церковь – в ангельское собрание.

(22,1) Почему апостол говорит: “Что еще могут они сделать, крестящиеся ради мертвых?”[50] Он говорит о том, что ангелы крестились ради нас, поскольку мы их часть. (2) Мы же мертвы и умерщвлены причастностью к этому состоянию (th=? susta/sei). Живы только мужи, превзошедшие его. (3) “Если мертвые не воскреснут, зачем нам креститься?”[51] Мы воскреснем равными ангелам, объединив мужские части в одно целое. (4) Те, кто “крестились ради нас, мертвых” – есть ангелы, ради того, чтобы и мы были причастны Имени и не были задержаны на нашем пути к Плероме Пределом и Крестом. (5) Поэтому в конце сказано о наложении рук, “для ангельского искупления (lu/trwsin a)ggelikh/n)”, то есть такого искупления, которому причастны и ангелы, и благодаря которому каждый получивший его может быть крещен тем же именем, которым были крещены до него ангелы. (6) Ангелы же были крещены в самом начале тем же искупительным именем, которое в виде голубя спустилось на Иисуса во его искупление. Ведь и самому Иисусу крещение было необходимо, как говорит Теодот, для того, чтобы его не задержала Мысль ( )Ennoi/a), которая препятствует прохождению через Софию.[52]

Иисус как Параклет и Совокупный Плод Эонов

(23,1) Последователи Валентина называют Иисуса Параклетом (Para/klhtoj)[53], поскольку он пришел в полноте Эонов, выделившись из целого. (2) Христос, выйдя из Софии, которая произвела его, вошел в Плерому, чтобы попросить помощи, оставив ее вовне. Поэтому Иисус был послан с благоволения Эонов вниз, в качестве посредника и адвоката [para/klhtoj], для того, чтобы действовать вместо того Эона, который прошел.

(3) Подобно этому Параклету, Павел стал апостолом воскресения и сразу же после страстей Господа он был послан проповедовать. И проповедовал он его двумя различными способами: как рожденного и страдающего тем, кто слева, поскольку они, хотя и будучи в силах понять, не могут без страха воспринимать его как он есть, и духовным образом через Святой Дух и Деву так, как ангелы справа знают его.

(4) Ведь Господь познается каждым в меру его возможностей и не всеми одинаково. “Лицо Отца видят ангелы этих меньших”, то есть избранных, которым предстоит разделить с ним его наследие и совершенство. Лицо это, по видимому, есть Сын, и дает он им то знание Отца, которое доступно через наставление Сына. Все остальное, касающееся Отца, – непостижимо.

(24,1) Валентиниане говорят, что тот Дух, которым каждый из пророков обладал в отдельности, теперь пролился на все церковное собрание. Поэтому различные знамения, исцеления и пророчества осуществляются через церковь.

(2) Однако они не понимают того, что Параклет, который непрерывно действует сейчас через церковь, имеет ту же природу и силы, что и тот, который непрерывно действовал через ветхозаветных пророков.

(25,1) Валентиниане определяют ангела как Логос, посланный от Сущего. Используя ту же терминологию, они называют Эоны Логосами. (2) Апостолы, согласно им, заменили собою двенадцать знаков Зодиака, поскольку если Зодиак управляет рождением, то апостолы – возрождением.

София и Церковь – видимая оболочка Иисуса

(26,1) Согласно Теодоту, София и Церковь были видимой частью Иисуса, в которые он облачился как в плоть, семя избранной природы. Имя же есть его невидимая часть, так как он есть Единородный Сын. (2) Поэтому словами “Я есть дверь”, он хочет сказать, что “избранное семя должно подойти к Пределу, у которого я нахожусь”. Когда же он сам войдет, избранное семя войдет вместе с ним в Плерому, собранное вместе и ведомое им.

Экскурс Климента: символизм занавеса и Святая Святых

(27,1) Первосвященник, пройдя за второй занавес, удалял чашу с жертвенника для благовоний, и оставался таким образом в молчании один на один с Именем, написанным на его груди, показывая этим актом удаления, что он сделался чистым как эта золотая чаша, излучающая чистоту. Он как бы отделял (от тела) свою душу, на которой начертаны светлые знаки благочестия, и благодаря которым Власти и Силы распознавали его как причастного Имени. (2) Отделив тело, став сверкающей чашей, он проходит за второй занавес, в умопостигаемый космос, то есть за вторую всеобъемлющую занавесь всего мира, и подходит к алтарю для благовоний, то есть к ангелам, которые возносят ввысь молитвы. (3) И душа, полностью обнаженная силою того, с кем она делит знание, став как бы телом этой силы, возносится в духовный мир, сделавшись полностью разумной и перво-священной (a)rxieratikh/), готовой к тому, чтобы быть оживленной непосредственно самим Логосом [и подняться на более высокий уровень в своем совершенстве], как архангелы поднялись над ангелами, а перворожденные над ними самими. (4) Не здесь ли открывается для этой души во всей ее чистоте правильное знание писания и учения и не здесь ли она зрит наконец Бога лицом к лицу? (5) Превзойдя ангелические наставления и (учение) об Имени в писании, она достигает гносиса и ухватывает суть самих вещей (e)piÜ thÜn gnw=sin kaiÜ kata/lhyin tw=n pragma/twn e)/rxetai), став уже не невестой, а самим Логосом, она пребывает вместе с невестой, соединившись с первозванными и первородными, друзьями в любви, сынами в учении и послушании и братьями в силу общности происхождения. (6) Такова была задача [первосвященника], нести чашу и учиться гносису, задача же сил состоит в том, чтобы научить человека нести Бога в себе. Только тогда, движимые самим Господом, они превратятся как бы в его тело.

(28) Последователи Василида считают, что высказывание: “Бог карает непослушных в третьем и четвертом колене”[54] свидетельствует о перевоплощении душ[55], валентиниане же полагают, что три места относятся к тем, кто слева, четвертое же поколение – это они, их семя, и “помилует тысячи” говорится о тех, кто справа.

(29) Тишина (Sigh/), говорят они, которая была матерью всех тех, кого извергла из себя Бездна (Ba/qoj), хранила молчание о том, что она не могла высказать, как о невыразимом и назвала непостижимым [для остальных] то, что сама она понимала.[56]

(30,1) Забыв о славе Бога, они безбожно называют его страдающим. Согласно Теодоту “Отец, будучи по природе своей прочным и неизменным, уступил Тишине и снизошел до со-страдания”, поскольку для того, чтобы Тишина поняла, нужно было выразить это [на языке] чувства. (2) Ведь сострадание (симпатия) – это сочувствие тому, что чувствует другой. И страданию этому сочувствовала вся [Плерома], ради освобождения страждущего.

(31,1) И поскольку тот, кто снизошел, был доброй волей (eu)goki/a) всего (“в нем же вся плерома воплощена телесно”[57]) и он страдал, то ясно, что сострадало ему так же и все семя, пребывающее в нем, и через него вся полнота научилась страданию. (2) “Следуя за двенадцатью Эонами, вся полнота узнала сострадание”, – как он говорит. (3) Тогда они узнали, кто они такие благодаря благодеянию Отца, – неизреченное имя, форма и знание. Тот же Эон, который стремился постичь непостижимое, был ввергнут в состояние незнания и бесформенности. (4) Так возникла кенома – лишенность знания (ke/nwma gnw/sewj), которая есть только тень имени. Напротив, Сын есть форма Эонов. Раздел же и распределение имени среди Эонов есть [утрата полноты] и забвение имени.

(32,1) Несмотря на единство Плеромы, каждый из Эонов в ней имеет парный себе – сизигию (h( suzigi/a). И все, что происходит из сизигии само является полным (plhrw/mata/ e)stin), все же, что берет начало в едином – является его образом. (2) Поэтому Христа, который произошел от мысли Софии, Теодот называет образом Плеромы. (3) Оставив свою мать, он поднялся в Плерому и смешался там со всеми остальными, в том числе и с Параклетом. (33,1) Таким образом, он стал как бы приемным сыном, поскольку был избран среди совершенных и сделался первородным среди этих сущностей.

(2) Эта доктрина есть извращение нашего учения, согласно которому Спаситель является перворожденной из подлежащей материи сущностью (e)k tou= u(pokeime/nou prwto/tokon), нашем корнем и главой, церковь же– это его плод.

Происхождение Архонта этого мира (Топоса или Пространства)

(3) Они говорят, что Христос, рожденный из разума Софии, стремясь избегнуть того, что ему чуждо, вернулся в Плерому. Мать же его, тоскуя по нему, произвела другого архонта этого мира (toÜn th=j oi)konomi/aj a/)rxonta) по подобию предыдущего. Он оказался лучше прежнего, поскольку был образом Отца всего, но стал меньшим, поскольку возник по причине страдания и желания. И она была возмущена, видя такую жестокость, как они говорят.

(34,1) После прихода Света благородные силы, снизошедшие на изначально стоящих справа от нее, не придали им никакой новой формы, в то время как стоящие слева были оформлены Топосом (Пространством). (2) После того, как Мать, вслед за Сыном и семенем, отойдет в Плерому, Топосу достанется та власть и положение, которое ныне она занимает.

(35,1) Иисус, наш Свет, согласно апостолу, “опустошил себя”[58], то есть, согласно Теодоту, будучи посланником Плеромы, он перешагнул Предел и вывел вслед за собою из этого мира избранное семя. (2) Он сам является избавителем, пришедшим из Плеромы, он же привел ангелов для исправления семени, которые приставлены к каждому из нас в отдельности и зовут нас за собою. (3) И поскольку этой связью с нами они ограничены в своем стремлении вверх, они просят за нас, чтобы и им вернуться вместе с нами. (4) Можно сказать даже, что это они нуждаются в нас для того, чтобы войти (назад в Плерому), поскольку им не позволено возвращаться назад без нас (поэтому даже сама Мать не может вернуться без нас, как они говорят), ведь все они связаны ради нас.

(36,1) Ангелы, приставленные к нам, возникли как одна сущность и все вместе вышли из единого. (2) Но поскольку мы единичные сущности, сам Иисус, будучи по природе неделимым, погрузился (e)bapti/sato) в этот мир и разделился для того, чтобы впоследствии объединиться с нами в Плероме, и чтобы мы “многие” стали одним, а полнота, разделенная ради нас, снова объединилась в одно.

(37) Согласно валентинианам, произошедшие от Адама праведники, совершая свой путь посреди тварного мира, были захвачены Топосом, остальные же пребывают слева во тьме, и страдают от огня.

(38,1) Огненная река протекает мимо трона Топоса (Пространства) и ввергается в [бездонную] пустоту творения (toÜ ke/non tou= e)ktisme/nou), то есть в Геенну, которую огонь этот не может заполнить, хотя течет от начала творения. (2) Но и сам Топос имеет огненную природу. По этой причине, как они говорят, он сокрыт за занавесью, чтобы тварные сущности не ослепли, глядя на него. Только архангелы допущены к нему, и как символическое напоминание об этом, первосвященник входит раз в год в Святая Святых. (3) Для этого Иисус был призван спуститься в Пространство, чтобы обитающие его духи не покинули его раньше времени, а также чтобы укротить Пространство и подготовить для семени путь в Плерому.

Три природы: избранные, званные и “промежуточная”

(39) Мать родила Христа совершенным, но после того, как он покинул ее, она более была не в силах произвести совершенное и создавала в меру своих возможностей. Создав званные и пространственные “ангелические сущности”, она оставила их при себе.[59] Ангелические избранные сущности были уже до того созданы Мужем [u(poÜ tou= a)/rrenoj, то есть Логосом].

(40) Те, кто справа, были созданы матерью еще до того, как был призван [на помощь] Свет (pro/ th=j tou= fwtoÜj ai)th/sewj), семя же церкви было создано позже, после того, как семя ангелической природы было произведено Мужем.

(41,1) Высшее семя было произведено не в результате страсти, чтобы исчезнуть вместе с ее исчезновением, и не как часть творения, но как отпрыск. (2) По мере того, как все творение совершенствуется, семя совершенствуется вместе с ним. Это происходит потому, что оно родственно тому свету, который пришел первым, то есть Иисусу, о котором просил Эоны Христос. Ведь именно в нем семя постепенно совершенствуется по мере того, как они продвигаются к Плероме. Поэтому о собрании избранных справедливо говорится, что оно было избрано до основания мира. Мы были, как они говорят, замышлены и явлены от начала. (3) Об этом слова Спасителя: “Пусть ваш свет сияет.”[60] Имеется в виду свет, который проявляет и придает форму и о котором апостол сказал: “…Тот, что светит каждому, пришедшему в мир”[61], избранному семени. (4) После того, как Человек был просвещен, он вошел в мир (ko/smoj), то есть оформил себя (e)ko/smhsen e(auto/n), и отсек от себя страсти, которые затемняли его душу и мешали ему. [Этот Человек] Адам, сущий от века в разуме творца, был произведен им как венец творения.

(42,1) Крест есть знак Предела Плеромы, поскольку отделяет верных от неверных и этот мир от Плеромы. (2) Через этот знак Иисус, подняв семя на своих плечах, несет его в Плерому. Поэтому они называют Иисуса плечами, а Христа головой семени. (3) И сказанное: “Тот, кто не поднимет этот крест и не последует за мною, не брат мне”[62], – означает, что он (Христос) принял тело Иисуса, которое имеет ту же сущность, что и церковь. (43,1) Они говорят также, что те, кто справа, знали имена Иисуса и Христа еще до пришествия, но им было неведомо значение этого символа.

Третий раздел (43,2 – 65): История за пределами Плеромы[63]

(43,2) После того, как Дух дал ему всю силу и Плерома выразила согласие, был послан “ангел совета” (Is. 9:6) и стал главой всего после Отца. (3) “Все было создано в нем, вещи видимые и невидимые, престолы, власти, царствия, божества, слуги”, “поэтому Бог возвысил его и дал ему имя превыше всех прочих имен, чтобы все преклонили перед ним колена и все языки исповедовали, что Иисус Христос есть Господь Славы”, “тот, кто восходит, но также и нисходит. Ведь тот, кто восходит, не есть ли тот же, кто нисходит? Он нисходит в самые глубины земли и поднимается выше небес”.[64]

(44) София, видя его, узнала в нем тот свет, который покинул ее, поэтому она устремилась к нему, радуясь и славя его, но увидев мужей-ангелов, которые были посланы вместе с ним, она смутилась и закрыла свое лицо покрывалом. В знак этого таинства Павел приказал женщинам “носить знак власти на голове через этих ангелов.”[65] (45) Спаситель сразу же придал ей форму в соответствии с гносисом и вылечил ее страсть, показав ей структуру всей Плеромы, от вечного Отца до того места, которое она сама занимает в ней. Поскольку она страдала, он отсек ее страсти и сделал ее бесстрастной. Отделив ее страсти, он решил сохранить их и превратить в отдельные сущности, только за пределами внутреннего мира, в элементы вторичного мироустройства (taÜ th=j deute/raj diaqe/sewj). Так после явления Спасителя София стала (бесстрастной) и был создан внешний мир (taÜ e)/cw). “Все ведь через него возникло и без него не возникло ничто.”[66]

(46) Сначала он собрал бестелесные страсти и их случайные (sumbebhko/toj) порождения и преобразовал их в бестелесную же материю, из которой затем создал сложные (sugkri/mata) и телесные вещи. Ведь страсть невозможно было превратить сразу в сложную сущность, для этого нужно было сначала придать телам свойства, соответствующие их природе.

(47,1) Спаситель стал первым творцом всего. “София же, – вторая, – построила себе дом и воздвигла семь колонн”(Prov. 9:1). (2) Затем она прежде всего произвела Бога-подобие Отца и через него создала небо и землю, а именно, “то, что на небе и то, что на земле” (Gen. 1:1), то есть тех, кто слева и тех, кто справа.

(3) Он же, подобно Отцу, сначала произвел душевного Христа, образ Сына, затем, архангелов, подобие Эонов, а после них ангелов–посланников архангелов, употребив для этого субстанцию душевной и светоносной природы, о которой говорит пророк: “И дыхание Бога было над водами”, что означает тот факт, что из двух субстанций, которые были созданы для него, более легкая поднялась вверх (e)pife/resqai), а тяжелая и материальная, по причине своей плотности и массивности, оказалась снизу (u(pofe/resqai). (4) Ее бестелесность “вначале” выражена словом “безвидна (a)o/raton)”, хотя в действительности она не была невидимой ни для человека (ведь его еще не было), ни тем более для Бога (поскольку он сам ее создал). Слова эти относятся скорее к ее изначальной аморфности, безвидности (a)nei/deon) и бесформенности.

(48,1) Далее Демиург, постигнув природу каждого [элемента] и отделив чистое от массивного, создал свет, то есть проявил их, осветил и оформил (fw/j e)poi/hsen, toute/sti e)fane/rwsen kaiÜ ei)j fw=j kaiÜ i)de/an prosh/gagen), поскольку актуальный свет Солнца и небес он создал много позже.[67]

(2) Одно из материальных начал он создал в печали, тем самым создав “духовные” сущности “зла, с которыми мы боремся” (Eph. 6: 12). Апостол говорит поэтому “не омрачайте печалью Святой Дух, которым запечатлен на вас” (Eph. 4: 30). (3) Из страха он создал зверей, из сомнения и неуверенности – первоэлементы космоса. (4) Огонь, в отличие от остальных трех первоэлементов, из которых созданы все сложные тела, не имеет определенного места в пространстве, но течет и распространяется между другими элементами, таится за ними, зажигается от них и гибнет в них.

(49,1) Но не зная ту, которая творила все это через него, и думая, что все это его собственная работа, он, естественно, обрадовался результатам своего труда, поэтому и говорит апостол: “Он был обусловлен суетой этого мира, но не случайно, а силою того, кто поставил его в зависимость, в надежде, что он впоследствии освободится”[68], то есть, когда избранное семя соберется вместе. (2) И доказательством его неведения (tou= a)kousi/ou) является заповедь чтить день субботний и радоваться отдохновению от трудов.

(50,1) “Взяв земного праха ” – имеется в виду не суша, а куски материи различного вида и цвета – он создал душу земной и материальной природы, неразумную и подобную животной. Получился человек “по образу”. (2) Тот же, который “по подобию” самого демиурга, есть [внутренний человек], которого он “вдохнул” и внес как семя в первого, то есть, посредством ангелов, поместив в него частицу своей природы (o(moou/sio/n ti au)tw=?). (3) Этот человек невидим и бестелесен, и его сущность есть “дыхание жизни”, а то, что получилось в результате этого оформилось в “душу живую”, как он сам это сообщает через пророческие писания.

(51,1) Таким образом, в человеке находится Человек, душевный в тленном, однако сам человек не разделен на эти две части, но представляет собой цельное существо, соединенное в одно неизреченной божественной силой.

(2) Затем он создал Рай, то есть четвертое небо, куда нет доступа тленному телу, где пребывает душа божественной природы, облеченная в тело, созданное из иной материи.

Высказывание “кость от кости моей” означает плоть для этой души божественной природы, плотную, бесчувственную и очень крепкую. Напротив, “плоть плоти моей” (Gen. 2:23) относится к материальной душе, которая служит телом для души божественной природы. (3) Об этой душе и этом теле говорит Спаситель: “Следует бояться тех, кто способен душу свою и тело своей души уничтожить в Геенне” (Mt. 10:28) (52,1) Это тело Спаситель называет “противником”, а апостол Павел говорит о нем: “Закон борется против закона моего ума”. Спаситель заповедует далее “связать его” и обезоружить как сильного противника, борющегося против небесной души, “примириться с ним по дороге”[69], чтобы не попасть к нему в плен и не подвергнуться пыткам, (2) быть к нему ласковым, но при этом не перекармливать и не усиливать его властью греха, с тем, чтобы прикончить его здесь и сейчас, удалить его, указав предел области зла, для того, чтобы в процессе уничтожения он мог бы быть разрушен и выдохнут незаметно и не успел бы образовать самостоятельную сущность, которая была бы в силах сама по себе пройти через пламя. (53,1) Именно это называется “плевелами”, растущими вместе с душой, добрым семенем, а так же семенем дьявола, поскольку оно подобно ему по сущности и является змеем, противником (diapternisth/j) и разбойником, напавшим на голову царя.[70]

(2) София без ведома Адама посеяла духовное семя в его душу. “Оформлен, – как сказано, – через ангелов руками посредника. Посредник не один, Бог же един” (Gal. 3:19). (3) София, получив семя от мужей-ангелов, затем произвела все остальное. (4) И как Демиург, движимый Софией, полагал, что он движется самостоятельно, так же и люди. (5) Духовное семя, прежде всего, было вложено Софией в Адама, и это были “кости”, разумная и небесная душа, которая не пуста, но наполнена духовным “костным мозгом”.

(54,1) От Адама произошли три рода, первый из них неразумный род, род Каина, второй – разумный и праведный, род Авеля, третий же – духовный, и это род Сифа. (2) [Люди], созданные из праха созданы “по образу”, душевные – “по подобию”, духовные же – “лично” (kat ) i)di/an). И об одном только этом третьем роде сынов Адама сказано: “Это книга поколений человеческих.” (Gen. 5:1) (3) Сиф, как подобает духовной натуре, не пас стада и не сеял, а произвел сына. Это он “надеялся, что Бог призовет его своим именем” и взирал вверх. Его родина – небеса и не принадлежит он этому миру (Gen. 4: 2.26).

(55,1) Поверх трех тел на Адама надето было четвертое тленное тело – “кожаные одежды”. (2) Сам Адам не сеял ни духовного, ни того, что было “вдохнуто” в него, поскольку оба эти [начала] божественны, оба прошли через него, но не от него самого.[71] (3) Его материальная энергия, производящая семя и порождающая, была, тем не менее, активна и, будучи смешанной с остальным семенем, не могла не быть в гармоничном согласии со всеми остальными живыми существами. (56,1) Поэтому и сказано, что “Адам был первым земным человеком, земной природы.”[72] (2) И если бы, наряду с телесной, сеял он в равной мере душевную и духовную природу, то все бы в равной мере получили праведности и справедливости и для всех было бы одно учение. Но поскольку это не так, большинство материальны, немногие – душевны, избранные – духовны. (3) При этом, духовные люди спасены по своей природе, душевные имеют право свободного выбора и могут достигнуть веры и бессмертия, могут же выбрать неверие и гибель. Материальные люди гибнут в силу своей природы. (4) Душевные люди “привиты на оливковое древо”, то есть, на веру и нерушимость, и причастны “плодоносности оливкового древа”, и когда “войдут народы”, тогда “войдет и Израиль”.[73] (5) Израиль есть аллегория духовного человека, который увидит Отца. Он есть подлинный сын праведного Авраама, рожденный “от свободной женщины”, а не “плотски” от Египетской рабыни.[74] (57) Таким образом, из этих трех родов один оформлен как духовный, и переход от рабства к свободе возможен для другого.

(58,1) И после того, как это царство смерти[75], обещая вначале стать великим и прекрасным, оказалось местом заточения и гибели, и все власти и божественные сущности были повержены там, великий борец[76] Иисус Христос своею силою взял в свои руки церковь, то есть собрание избранных и званных, духовных по праву рождения и душевных по устроению (e)k th=j oi)konomi/aj). Первых он спас и повел за собою, а вместе с ними и всех остальных, им единосущных. (2) Ведь “если початки добрые, то и остальные плоды будут хороши, и если святы корни, то и ветви” (Rom. 11:16).

(59,1) Прежде всего, он надел на себя (e)nedu/sato) семя Матери, не позволяя ему рассыпаться и держа вместе своей силою, и постепенно начал оформлять его через гносис. (2) Достигнув Топоса, Иисус нашел там Христа и “надел” на себя его образ, как это было [ему] предсказано[77], то есть образ того, которого пророки и закон назвали образом Спасителя. (3) Но этот Христос душевной природы, которого он надел на себя, был невидим, ему же нужно было стать видимым, для того, чтобы, они могли “взять” его, когда он придет в мир, а также чтобы он мог участвовать в жизни общества и общаться с телесными людьми. (4) Поэтому вокруг него было свито тело из невидимой психической материи. Подготовленный так божественной силой, он пришел в чувственный мир. (60) Значит, “Дух Святой на тебе” говорится о формировании тела Господа, а “Сила Всевышнего осенила тебя” означает ту божественную форму (thÜn mo/rfwsin tou= qeou=), с помощью которой Бог запечатлел (e)netu/pwsen) тело во чреве Девы.

(61,1) О том, что он отличался от той оболочки, в которую был одет, сам он свидетельствует так: “Я есть Жизнь, я есть Истина, мы с Отцом одно” (Io. 14:6; 10:30). (2) О духовной и душевной природах, которые он получил, свидетельствует следующее: “Ребенок рос и совершенствовался в Мудрости[78]”, духовное ведь требует мудрости, а психическое – размера. (3) “Вытекло из одного бока…”[79] означает, что сущности спасаются и становятся бесстрастными, вытекая и покидая страдания. (4) Слова же: “Надлежит сыну человеческому быть отвергнутым, претерпеть надругательства и распятие,” (Lc. 9: 22) – очевидно, сказаны о ком-то другом, способном страдать. (5) “Пойду впереди вас на третий день в Галилее” (Mt. 26:32) означает, что он предшествует всему, и указывает на то, что он спасет свою душу и вознесет ее, а затем восстановит в том месте, где он ныне предшествует. (6) Он умер, когда дух, который снизошел на него у Иордана, покинул его. Ведь этот дух не принадлежал телу, но был смешан с ним. Только тогда смерть смогла проникнуть в него, как же иначе тело может умереть, если там присутствует жизнь? (7) Идея же, что смерть овладела самим Спасителем, нелепа. Смерть была побеждена военной хитростью (do/lw?). Когда тело умерло и смерть овладела им, Спаситель, метнув молнию (огромной) силы, уничтожил смерть и воскресил мертвое тело, которое уже освободилось от страстей. (8) Подобным образом спасается от смерти психическая природа, духовная же природа, которая верит в Спасителя, заслуживает спасения еще более достойного, получая души как “свадебные наряды” (Mt. 22: 12).

(62,1) Душевный Христос, сидит рядом с Демиургом, по правую руку, как говорит Давид: “Сядь справа от меня”[80] и т.д. (2) И он будет пребывать там до самого конца, “чтобы они увидели того, кого они пронзили.”[81] Пронзили они, однако, только видимость, плоть психической природы (saÜrc tou= yuxikou=), ведь сказано, что “кость его не разрушится.”[82] Здесь, так же как и в истории об Адаме, костью пророк аллегорически называет душу. (3) Пока тело Христа страдало, душа его была передана в руки Отца.[83] Духовное же начало, которое находилось в “кости”, не было передано, но спаслось самостоятельно.

(63,1) Сущности духовной природы имеют отдых (a)na/pausij) в День Господен, то есть в Огдоаде (которая и называется Днем Господа), вместе с Матерью, которая держит у себя их души как “свадебные украшения” до самого конца. Все остальные верные души пребывают с Демиургом, но в конце также достигают Огдоады.

(2) Тогда начнется свадебный пир, где соберется вся спасенная природа. Там все будут равны и познают друг друга. (64) Духовные сущности тогда, сняв свои одежды, то есть души, вместе с Матерью, которая ведет жениха, поведут вслед за нею своих женихов-ангелов и войдут в брачный покой, то есть в Пространство, где увидят своими глазами духовное и, став умными (noeroi/) эонами, будут участвовать в умном и вечном брачном пире – сизигии. (65,1) “И распорядитель пира”, para/numfoj, “друг жениха, который стоит перед брачным покоем, услышав голос жениха, очень обрадуется.” (2) В этом состоит “полнота его радости” и покой[84].

Раздел четвертый (66-85): Гностическое учение о спасении

(66) Спаситель наставлял апостолов сначала с помощью примером и таинств (tupikw=j kaiÜ mustikw=j), затем – используя притчи и загадки, и наконец, когда они оставались наедине, – ясно и открыто[85].

(67,1) “Когда были во плоти…”[86], – говорит апостол, как будто он уже покинул тело. Плоть, о которой он говорит, указывает на те телесные слабости, которые произошли от небесной Женщины. (2) Однако, говоря Саломе о том, что смерть будет править до тех пор, пока женщины будут рожать, Спаситель не утверждает, что рождение есть зло, ведь оно необходимо для спасения верных (3) и рождению предстоит продолжаться до тех пор, пока не иссякнет то количество семени, которое рассчитано заранее. (4) Напротив, указывал он на небесную Женщину, которая рождала в страданиях и производила бесформенных ублюдков. Спаситель пришел именно ради того, чтобы освободить нас от страданий и принять как своих детей. (68) Тогда мы были детьми только этой Женщины, зачатые во грехе (ai)sxra=j suzugi/aj), несовершенные, неразвитые, неразумные, слабые и аморфные, рожденные недоносками, теперь же, после того как мы получили форму от Спасителя, мы стали законными детьми, рожденными от мужа и жены.

(69,1) Судьба (h( Ei(marme/nh) есть схождение вместе многих и разнообразных сил, которые невидимы и неявны, но которые определяют пути звезд и управляют через них. (2) Когда же восходит одна из них, движимая круговым движением космоса, она получает власть над рожденными в этот момент в той же мере, как если бы это были ее дети.

(70,1) Невидимые сущности, которые восседают на неподвижных и подвижных звездах[87], управляют рождениями и надзирают за ними. (2) Сами звезды ни на что не действуют, но через них проявляется энергия той силы, которая владеет ими, так же как полет птицы[88] ни на что не воздействует сам по себе, но только знаменует.

(71,1) Двенадцать знаков Зодиака и семь звезд [планет] появляются над горизонтом иногда в сочетании, иногда же – в оппозиции, как восходящие или нисходящие (…). Сами движимые силами, они направляют движение [всех остальных] сущностей, указывая пути рождения живых организмов и обстоятельства им сопутствующие (th/n tw=n perista/sewn troph/n). (2) Звезды эти и силы несут с собою различные [качества]: добродетельные и вредоносные, правые и левые, и рожденный под их влиянием получает их все. Каждый рождается в определенный ему срок, когда соответствующие силы восходят, согласно естественному природному циклу. Некоторые рождаются в начале [цикла], некоторые же – ближе к концу.

(72,1) От этого сочетания и борьбы сил освобождает нас Спаситель, примиряя эти силы и ангелов, некоторые из которых ведут войну вместе с нами, некоторые же – против нас. (2) Некоторые ведь нам соратники, сражающиеся вместе с нами как Божии слуги, другие же – против нас, как разбойники. Зло ведь, вместо того, чтобы вооружиться мечем и встать в строй на стороне царя, в безумии защищает себя. (73,1) Но тех кто справа, недостаточно для того, чтобы спасти и защитить нас от тех сил, которые атакуют душу через тело и внешнюю среду и стремятся захватить ее в рабство. (2) Ведь промысел (pronohtikoi/) их не настолько совершенен, как у Доброго Пастыря, и они склонны, подобно наемному пастуху, который, увидев волка, предпочтет скорее спасти себя, пустившись в бегство, чем положить душу за охраняемое им стадо. (3) Точно так же и человек, будучи существом слабосильным, часто поступает сам себе во вред на поле битвы, позволяя противнику захватить себя. Тогда то с ним и случается самое худшее.

(74,1) Именно для этого пришел Господь, чтобы принести мир с неба на землю или, как говорит апостол: “Мир на земле и слава наверху.” (2) Поэтому и новая звезда появилась на небе, разрушая старое сочетание звезд, сверкая новым запредельным светом (ou) kosmikw=? lampo/menoj), указывая новый путь и спасение, поскольку сам Господь, руководитель человека, снизошел на землю для того, чтобы увести верующих в него от Судьбы к его Провидению.

(75,1) Судьба, как говорится, существует для толпы, предсказания же рассчитываются с помощью ясных доказательств и научных теорий[89]. (2) И действительно, Маги не только сразу увидели звезду Господа, но и поняли истину о том, что родился царь. Поэтому и пришли они поклониться ему как царю. (3) А поскольку к тому времени только иудеи научились благочестию, Спаситель, который пришел к благочестивым, появился сначала среди тех, кто славился своим благочестием.

(76,1) Рождение (ge/nnhsij) Спасителя избавило нас от рождения (gene/sewj) и от власти Судьбы, его крещение (“погружение в воду”) спасло нас от огня, а его страдания освободили нас от страданий, [подготовив к тому,] чтобы и мы последовали за ним. (2) Ведь тот, кто крещен в Боге, сам приближается к нему и получает “власть попирать скорпионов и змей”,[90] то есть, силы зла. (3) Поэтому он заповедовал апостолам: “Идите, проповедуйте и крестите верных во имя Отца и Сына и Святого Духа”[91]. (4) В нем мы возродились, поднявшись выше, чем все остальные силы.

(77,1) По этой причине крещение называется смертью и концом старой жизни, поскольку злые силы оставляют нас[92], но оно же называется жизнью во Христе, поскольку он один владеет ею.[93] (2) Сила преобразования при крещении касается не тела (оно встает [из воды] тем же самым), но души.[94] Восставшего после крещения даже нечистые духи отныне называют “слугой Бога”, и страшатся того, кого прежде третировали.

(78,1) До крещения Судьба реальна (a)lhqh/j), как они говорят, после же – ошибаются астрологи. (2) Освобождает не только омовение, но и гносис, знание того, кто мы были, кем мы стали, где были прежде и где находимся сейчас, куда идем, от чего освободились и что есть рождение и возрождение (h( gnw=sij, ti/nej h(=men, ti/ gego/namen: pou= h(=men, hÄ pou= e)neblh/qhmen: pou= speu/domen, po/qen lutrou/meqa ) ti/ ge/nnhsij, ti/ a)nage/nnhsij).

(79) До тех пор, пока семя не оформлено, оно является порождением Жены, получив же форму, оно принимает в себя мужскую природу и становится сыном Жениха. Оно не только избавляется от слабости и влияния видимых и невидимых космических сил, но и становится плодом Мужа, получив мужскую силу.

(80,1) Мать ведет свои порождения к смерти и в мир, Христос же перемещает вновь рожденных для жизни в Огдоаду. (2) И они умирают для мира, но живут в Боге, ибо смерть попирается смертью, а гибель – воскресением.[95] (3) Тот, кто несет печать Отца, Сына и Святого Духа, не подвластен никаким другим силам, ведь этими тремя именами он освобожден от власти Триады погибели. “Ранее нес образ тленный, ныне же – образ небесный”.[96]

(81,1) Материальный элемент огня разрушает телесное, а чистый и бестелесный – бестелесное, например, демонов, злых ангелов и самого Дьявола, как они говорят. Этот небесный огонь также двойственной природы – умной и чувственной. (2) Поэтому и крещение, соответственно, двояко – осязаемое водой, которая тушит чувственный огонь, и умное духом, которое спасает от умного огня. (3) Ведь телесный дух (toÜ swmatikoÜn pneu=ma) является пищей и затравкой для чувственного огня, если его мало, но если его становится больше, он тушит. Бестелесный же Дух, который дан нам свыше, управляет не только элементами, но и силами и архонтами зла.

(82,1) Хлеб и масло освещаются силою имени и становятся не тем, чем они являлись до этого, но преобразуются этой силой в духовную силу. (2) Точно так же, вода при крещении и заклинании не только отгоняет злых духов, но и освещает.

(83) Креститься надлежит с радостью, но поскольку с крестящимся в воду часто входят злые духи, которые следуют за ним и получают вместе с ним печать, которую затем уже невозможно смыть, к этой радости примешивается страх, для того, чтобы только чистые решились войти в воду. (84) Поэтому пусть пост, мольбы, молитвы, воздетые вверх руки и преклоненные колена прославят душу, которая спаслась от власти мира и из “пасти льва”.[97] Велико искушение для тех, кто снова объединяется с тем, от чего он долгое время был оторван, и даже если разум предвидел это, внешний человек все равно взволнован.

(85,1) Сам Господь после крещения был смущен, подобно нам, поэтому удалился “с зверьми”[98] в пустыню, где, после того, как он победил их и их господ, показав тем самым, что он истинный царь, ангелы служили ему. (2) Ангелы служили тому, кто, будучи во плоти, правил ими. (3) И нам надлежит облачиться в доспехи Господа, “оружие, которое отражает дьявольские стрелы”, – как сказал апостол, для того, чтобы тело и душа сделались неуязвимыми.

(86,1) Когда ему принесли монеты и спросили чьи они, Господь ничего не ответил, но спросил только: – Чьи образ и надпись? – Когда же ему ответили: – Кесаря”, – то он сказал: – Ему и отдайте.[99] (2) Подобным же образом, [силою] Христа написано на верном имя Бога, и дух является его образом. И как неразумные животные, помеченные печатью хозяина, узнаются по ней как его собственность, так же и верная душа получает печать истины и несет “метку Христа”. (3) Именно о них говорится как о “детях, спящих в кровати” и о “разумных девах”, вместе с которыми те, кто опоздал, не войдут “в заранее приготовленное благо, увидеть которое жаждут ангелы.”[100]

[1]Текст содержится в двух манускриптах, основной из которых, датируемый 11-м столетием, хранится во Флоренции (Codex Laurentianus V 3), в то время как второй, принадлежащий Национальной библиотеке в Париже (Paris, Bibliothèque nationale, Suppl. graec. 250), датируемый 14-м столетием, является непосредственной копией предыдущего. Подробнее о рукописной традиции см.: O. Stählin. Clemens Alexandrinus. Berlin, 1906. Bd. 1. S. xxxix-xlii и Bd. III. S. ix ff. Стандартный греческий текст Извлечений издан O. Stählin (в третьем томе указанного издания). Robert P. Casey опубликовал текст и английский перевод: Excerpta ex Theodoto of Clement of Alexandria (Studies and Documents, 1). London: Christophers, 1934. Однако наиболее полным и точным является издание: François Sagnard. Extraits de Théodote. Texte grec, introduction, traduction et notes. Paris, Les Éditions du Cerf, 1948, 1970².

[2] Клименту принадлежат также Eclogae propheticae и так называемая восьмая книга Стромат, которые в той же мере, что и Извлечения, являются скорее sourcebooks, нежели последовательными произведениями.

[3] w(/j fhsin o( Qeo/dotoj, или просто fhsi/. См., например, Извлечения 1; 22; 26; 30; 35 и др.

[4] Cf. Exc. 53, 55-56, 58.

[5] Studien zur Geschichte der Valentinianer. S. 329-340.

[6] Cp. так же экзегесис пролога Евангелия от Иоанна в Excerpta 6-7 и Irenaeus, I 1,18.

[7] Ср., например, Exc. 1, 3; 4; 7,3; 23,4; 24,2; 30,1 etc.

[8] Секция Exc. 10-17 заслуживает в этой связи особого внимания.

[9] Extraits de Théodote, Introduction, pp. 36-47.

[10] Lc. 23:46.

[11] Имеются в виду, вероятно, архонты и Демиург (ангел седьмого неба). Cf. Io. 10:17.

[12] i(/na mhÜ u(ste/rhma h)=?. Понятие u(ste/rhma означает “недостаток”, “лишенность” и понимается валентинианами как область за пределами Плеромы, “полноты” (Cf. Ierenaeus, Haer. I 14, 1; Hipp. Haer. VI 31). Как определенное состояние, она означает муки, которые София испытывает при выкидыше. Cf. u(ste/ra матка, u(sth/resij недостаток, лишенность.

[13] Ср. с фр. А Валенитина. Текст этого пассажа испорчен. Я принимаю исправление, предложенное F. Sagnard: u(/pnoj deÜ h(=n )AdaÜm h( lh/qh th=j yuxh=j, hán sunei=xe mhÜ dialuqh=nai *toÜ spe/rma* [MS, по видимому: w(/sper] toÜ pmeumatiko/n, o(/per e)ne/qhken th=? yuxh= o( Swth/r. Таким образом, духовная сперма в душе, подобно ферменту, скрепляет душу и способствует ее развитию.

[14] Mt. 5:16.

[15] Cf. Io. 20:22.

[16] Mc. 9:1.

[17] Cf. Io. 1:1-18.

[18] Io. 11:25; 14:6.

[19] KaiÜ diaÜ th=j e)piqumh/sewj th=j e(autou=, w(j aДn e)autoÜn e)gnwkw/j, pneu=ma gnw/sewj ou)/shj en) gnw/sei proe/bale toÜn Monogenh=.

[20] Io. 1:4.

[21] Cf. Col.1:15.

[22] Eph. 4:10.

[23] luta/ MS, Sagnard /; au)ta его Stählin; <t>au)ta/ те же самые Casey.

[24] Термин, который использует здесь Климент, труднопереводим. Выражение o( e)n tau)to/thti Lo/goj может означать, в зависимости от контекста, самотождественный, тождественный себе, в себе, внутренний, сущий и т.д. Насколько я понимаю, по-гречески этот термин звучит также неуклюже, как и по-русски. Однако смысл его совершенно ясен. Логос, изначально сущий в Отце (Извлечение 6,2), получает впоследствии некоторое независимое существование, а именно, как “воплощенное” знание (proelqwÜn gnw=sij – 7,1). Климент технически различает Логос в изначальном состоянии, сущий Логос и Логос произошедший, или вышедший из изначального состояния (например, как гносис, или во плоти). Но для того, чтобы исключить идею о множественности Логосов, Климент неоднократно повторяет, как в данном пассаже, что все это один и тот же Логос. Подробнее это обсуждается в Извлечении 19. Концепция эта и терминология принадлежат скорее Клименту, нежели гностикам.

[25] Is. 65:7.

[26] Mt. 9:28.

[27] “Придут … псевдопророки, явят различные знамения…, чтобы совратить, если возможно, даже избранных мною” (Mt. 24:24).

[28] Противопоставляются klh/toi званные и e)kle/ktoi избранные.

[29] Cf. Lc. 15:25.

[30] Сf. Mt. 5:45.

[31] Cf. Io. 6:16; 17:11.17; Mt. 5:14.

[32] I Tim. 6:16; Io. 1:14; Col. 1:15; I Cor. 2:9; Mt. 18:10.

[33] Mt. 18:10.

[34] Mt. 5:8.

[35] I Cor. 15:40.

[36] I Pet. 1:12.

[37] Cf. Pet. 1:19.

[38] Mt. 17:2.

[39] Cf. Io. 6:51; I Cor. 10:3; Io. 1:4.

[40] Cf. Io. 6:32

[41] I Cor. 15:44.

[42] Cf. Mt. 10:28.

[43] I Cor. 13:12.

[44] Io. 8:56.

[45] Eph. 4:24.

[46] I Col. 1:15-16.

[47] Ps. 109:3; Ps. 71:17.

[48] Gen. 1:27.

[49] Аналогичное рассуждение см. Извлечения 68 и 79. Женское семя означает душевное начало, мужское – духовное.

[50] I Cor. 15:29.

[51] I Cor. 15:29.

[52] Демиург и подвластные ему силы препятствуют Иисусу и избранным войти в Плерому (ср. Извлечения 34, 38 и 39). Именно поэтому далее (Exc. 38) говорится, что миссия Иисуса состоит в том, чтобы обеспечить избранным “путь на родину”.

[53] paraklh/toj означает посредник, адвокат, тот, кто говорит от чьего-либо имени. ProÜj toÜn pate/ra paraklh/toj e)stin o( u(io/j (Origenes, De oratione, 10); paracletus id est advocatus, quia pro nobis intercedit upud patrem (Isidorus Hispalensis, Ethymologiarum libri, VII 2,27). Так же называли себя Montanus, Manes и некоторые другие пророки и учителя гносиса (Cf. Hippolytus, Refutatio VIII 19; Eusebius, Historia ecclesiastica VII 31, 1)

[54] Deut. 5:9.

[55] О том, что Василид учил о перевоплощении Климент пишет в четвертой книге своего основного произведения. Грешные души, согласно Василиду, вынуждены проводить здесь еще одну жизнь как наказание, избранные же за их свидетельствование (или мучения – diaÜ marturi/ou) получают отпущение грехов (Strom. IV, 83,2). Об этом же говорит Ориген (In Epist. ad Rom., 5).

[56] Двусмысленный пассаж. Тишина понимает Отца, но свойственным ей образом (см. след. Извл. 30). Фактически, только Сын знает его. Casey предложил kate/laben исправить как не понимала ou) kate/laben. Однако такое исправление, как справедливо замечает Sagnard, в данном контексте неоправданно. Термин kate/laben cf. Io. 1:5.

[57] Col. 2:9.

[58] Io. 1:2; Phil. 2:7.

[59] Текст испорчен. Casey предполагает лакуну после слова Топос: w(/ste kaiÜ tou= To/pou <kaiÜ> tw=n klh/twn <ou)=n> taÜ a)ggelikaÜ au)th?= proba/llousa par ) au(th?= kate/xei... Избранные – это духовные сущности, которые созданы от начала. Что может создать и оставить при себе София? Очевидно, душевные сущности (то есть, женское семя или душевную природу) и того самого архонта, который здесь называется Топосом, в то время как у Иринея и Ипполита – Творцом или Демиургом. Возможно, это особенности терминологии самого Теодота.

[60] Mt. 5:16.

[61] Io. 1:9.

[62] Cf. Lc. 14:27.

[63] Весь последующий третий раздел базируется на том же источнике, что и Irenaeus, Adv. Haer. I 4,5 – 7,5. Я привожу этот текст с некоторыми сокращениями параллельно Иринею и Ипполиту (см. выше, Гностический миф), однако, чтобы не нарушать целостность трактата, повторяю его здесь (уже без сокращений).

[64] Col. 1: 16; Phil. 2: 9-11; Eph. 4: 9.

[65] I Cor. 11:10.

[66] Io. 1:3.

[67] Cf. Irenaeus, Adv. Haer. I 8, 5; Heracleon, fr. 2; Philo, De opifitio Mundi 30,31.

[68] Rom. 8: 20-22.

[69] Сf. Mt. 5:25; Rom. 7:25; Lk. 12:58; Mt. 12:29.

[70] Сf. Mt. 13:25; 13:39; Io. 10:1.

[71] Ср. фр. А Валентина.

[72] I Cor. 15: 47.

[73] Rom. 11:17.24.

[74] Rom. 11:25 sq.

[75] Сf. Rom. 5:12.14.20-21; Hebr. 2:14-15.

[76] o( me/gaj a)gwnisth/j. Cf. Clemens, Prot. 110, 3.

[77] eu(=ren )Ihsou=j (чтение предложенное Bunsen, MSS: Ihsou=n) Xristo/n e)ndu/sasqai toÜn prokekhrugme/non.

[78] LP. sfo/dra, <e)n> Sofi/a? Sagnard.

[79] Cf. Io. 19:34: “один из солдат пронзил его бок… “

[80] Io. 19: 37.

[81] Io. 19:36.

[82] Gen. 2:23.

[83] То есть, Демиурга.

[84] Cf. Io. 2: 9; 3: 29. Распорядитель пира или Друг жениха здесь, вероятно, Демиург, в то время как сам Жених – это Христос. См. F. Sagnard, Extraits de Théodote, p. 189

[85] Cf. Mt. 13: 10-13; Io. 16: 29; Mc. 4: 10; Lc. 9: 18.

[86] Rom. 7: 5.

[87] Т.е. на планетах.

[88] Имеются в виду гадания по полету птицы.

[89] Ei(marmh/ne toi=j a)/lloij, taÜ a)potele/smata prolego/mena dei/knusin: e)narghÜj deÜ a)po/deicij kaiÜ h( tw=n maqhma/twn qewri/a.

[90] Ps. 90: 13.

[91] Mt. 28: 19.

[92] Cf. Strom. II 114; Ecl. Proph. 46; а т. ж. Barnabas 16, 7;

[93] Cf. Rom. 6: 4.

[94] Подобным же образом Климент высказывается в Эклогах (Ecl. Proph. 7, 2). Здесь говорится, что душа после крещения отмечена святым знаком, которого сторонятся нечистые силы.

[95] Ср. Валентин фр. В.

[96] I Cor. 15: 49.

[97] Ps. 21: 22.

[98] Mk. 1:13.

[99] Cf. Mt. 22: 20 sq.

[100] Cf. Mt. 25: 1; I Cor. 2:9; I Pet. 1: 12.